Книга Между похотью и любовью - Виктория Вайс

Уже больше месяца Стас представлял себя графом Монте-Кристо, который для того, чтобы вырваться на свободу, долгие годы обломком ложки ковырял стену своей камеры. Цель, конечно, была не такой глобальной как у знаменитого узника, но ощущение, когда сверло упёрлось в толстенную ржавую арматуру, было схоже с тем, что испытал измождённый граф, уткнувшийся в непроходимую гранитную скалу. Условия работы тоже были похожи: не больше часа в день, никаких инструментов, максимальная тишина и скрытность. Стас прибегал домой из школы, отодвигал в сторону кровать и застилал пол газетой. После чего снимал со стены картину и аккуратно отгибал в сторону кусочек обоев, под которым скрывалось небольшое, толщиной в палец, отверстие. Оно было уже достаточно глубоким, сантиметров пять, но только вот стена оказалась несущая, толстенная, отлитая из прочнейшего бетона, и за тот час, который был в распоряжении Стаса, он мог пройти не больше пары миллиметров, используя лишь сверло, которое осторожно прокручивал рукой. Он боялся шуметь, потому что этажом ниже жила вредная бабка, которая постоянно докладывала его матери обо всём, что видела и слышала.

И вот сегодня раздался этот противный скрежет металла о металл. Стас дунул в отверстие, очистив его от пыли, посветил внутрь фонариком, и выругавшись, отшвырнул сверло в сторону. Продолжать было бессмысленно. Хотелось плюнуть на всё, развалиться на диване и пялиться в телевизор, но желание увидеть то, что происходит по ту сторону стены, взяло верх. Он скомкал газеты, усыпанные бетонной пылью, и выбежав на лестничную площадку, сунул их в мусоропровод, после чего вернулся в комнату, поставил на место кровать и прикрыл отверстие обоями.

— Стасик, ты дома? — донёсся из прихожей голос матери.

— Да, — моментально ответил он, и уже было потянулся к двери, чтобы её открыть, но вспомнил о картине, которую не повесил на место.

Дверь открылась, и мать застала Стаса стоящим на кровати.

— Что ты делаешь, сынок? — недоуменно спросила она.

— Я тут… паутину заметил под потолком, — не слишком правдоподобно соврал Стас, и спрыгнул с кровати.

— Я же убирала в прошлую субботу. Откуда паутина?

— Не знаю… Может мне показалось. А почему ты сегодня так рано? — попытался он сменить тему.

— Неважно себя почувствовала. Начальник отпустил, — рассеянно ответила мама, продолжая оглядывать комнату.

— Ма, да плюнь ты на эту паутину. Мне показалось, — Стас взял её под руку и увлёк к двери. — Что у нас сегодня будет вкусненького? Я проголодался страшно.

— А ты, что в школе не пообедал?

— Нет. Захотелось чего-нибудь твоего. Я как знал, что ты раньше придёшь.

Тактика сработала — мама отвлеклась, так ничего не поняв и не заметив, но сердце у Стаса колотилось как сумасшедшее.

— Как у тебя дела в школе? — спросила она, надевая фартук. — К экзаменам готов?

— Не переживай, сдам я их.

— Не шути с этим. Ты обещал, что будет золотая медаль.

— Может серебряная сгодиться, — попытался пошутить Стас.

— Даже не думай, — не меняя тон произнесла мама, и он знал, что это хуже крика.

— Всё будет хорошо, — он снова поймал на себе её взгляд. — Ой, мамуль, прости. Всё будет отлично.

— Смотри мне… И никаких девок. Ты понял меня?

— Понял, — понурив голову ответил Стас.

— Знаю я этих вертихвосток современных. Им только дай повод, высосут все соки… Одно у них на уме… А тебе нужно заниматься.

— А что у них на уме? — снова попытался пошутить сын.

— Стасик… — с укоризной произнесла мать. — Не прикидывайся дурачком. Как-будто ты не знаешь, что им надо?

— Нет. Не знаю…

— Ты действительно дурачок или прикидываешься.

— Наверное, и то и другое.

— Ну вот, дожили. Я вырастила идиота. Он не знает, что нужно бабе от мужика…

— Ну… Жениться, наверное…

— Женилка ещё не выросла, — грубо прервала его мать. — Иди руки мой.

Она проводила выходящего из кухни сына долгим взглядом, в очередной раз убедившись в том, какой ладненький у неё получился мальчик. А ведь его могло и не быть…

Семнадцать лет назад, услышав приговор доктора Дереша, Лена утратила способность соображать, погрузившись в бессознательный анабиоз. Мало того, что в самый ответственный момент жизни, когда решалась её дальнейшая судьба и тайная мечта была так близка, ей объявили, что она беременна, так ещё оказалось, что муженёк обрюхатил и её новую подружку Юдит, с помощью которой Лена планировала попасть в новый мир, внезапно ставший для неё таким притягательным и желанным. В кои то веки тайная страсть обрела реальные очертания, была почти осязаема, и вот теперь с ней нужно было попрощаться и снова вернуться в серость реальной жизни, где её ждал, в лучшем случае, скучный секс по субботам и постоянно скрываемая неудовлетворённость. И это можно было стерпеть, свыкнуться, задушить в себе проснувшуюся сексуальность, но что делать с Андреем, что делать с человеком, который надругался над её любовью, который попросту предал.